Сегодня, 8 октября, в Пушкинском Доме культуры (г. Пушкин под Санкт-Петербургом) в рамках Беляевского фестиваля вручена литературная премия «Двойная звезда».
В номинации «Литературно-критический жанр» лауреатами стали:
В номинации «Биографический жанр» премия не вручалась.
Премия вручается с 2014 года за лучшие фантастиковедческие книги. Соучредителями «Двойной звезды» являются оргкомитеты Литературной премии имени Александра Романовича Беляева и, с 2020 года, Петербургской фантастической ассамблеи.
В 2022 году в жюри премии вошли:
• Сергей Шикарев, литературный критик, журналист, исследователь фантастики, лауреат премии «Двойная звезда»;
• Мария Черняк, литературовед, доктор филологических наук;
• Андрей Танайсечук, переводчик, литературовед, доктор филологических наук, лауреат премии «Двойная звезда»;
• Сергей Соболев, издатель, литературный критик, лауреат премии «Двойная звезда»;
• Михаил Шавшин, историк, литературный критик, лауреат премии «Двойная звезда»;
В России существует немало литературных наград в области фантастики, вручающихся «за критику, публицистику, литературоведение» — от «Интрепресскона» до АБС-премии. Но там конкурируют книги и отдельные статьи. «Двойная звезда» присуждается только и исключительно авторским книгам. То есть по-своему уникальна. Такую концепцию и название предложил в 2013-м покойный Андрей Дмитриевич Балабуха. Первоначально премия вручалась в двух номинациях, но биографии фантастов, написанные отечественными авторами, к сожалению, быстро иссякли, не из чего формировать даже шорт-лист. Так что сейчас мы присуждаем две равноценные награды в номинации «литературно-критический жанр» — чтобы сохранить замысел. Ну и иногда спецпремию оргкомитета – тем книжным изданиям, которые не вписываются в формальные рамки, а отметить надо. Например, сборникам статей разных авторов, объединенным общей темой, как в этот раз.
Сейчас, когда к выходу готовится антология-трибьют "Голос Лема", ящитаю, самое время вспомнить о последней книге самого пана Станислова, изданной у нас в 2015 году запредельным тиражом 2000 экземпляров (это был горький сарказм). Рецензия опубликована в журнале "Мир фантастики" — эта версия авторская, несколько расширенная.
С бора по сосенке
Станислав Лем. Черное и белое: Публицистика. / Пер. с польского. — М.: АСТ, 2015. — 640 с. — (Станислав Лем). 2000 экз. — ISBN 978-5-17-084929-1.
Новая книга Станислава Лема составлена по принципу «с бора по сосенке»: под одной обложкой собраны интервью, предисловия и послесловия, рецензии и разрозненные статьи польского классика на разные темы. Однако нашлось на этих страницах место и для рассказов — в том числе до сих пор не знакомых русскоязычному читателю.
Собственно, рассказов в новом сборнике Станислава Лема совсем немного: всего четыре штуки. Ни один из них не претендует на статус безусловного шедевра — даже философская притча «Черное и белое», удостоившаяся отдельного разбора в статье философа Павла Околовского «Теология дьявола Станислава Лема» (обратите внимание на двусмысленность названия). Тем не менее, это важная составляющая книги. Рассказы подтверждают, что даже в весьма почтенном возрасте Лем сохранил способность писать остроумно, живо и увлекательно — что, безусловно, внушает уважения. Как известно, в определенный момент автор «Соляриса» и «Футурологического конгресса» разочаровался в художественной литературе и переключился на публицистику, футурологию, философию, литературоведение — в общем, на то, что мы собирательно называем «нон-фикшн». Печально для любителей фантастики, но вполне предсказуемо. Тем более что на самом деле читатели немногое потеряли. Рискну показаться банальным, но сочинения Станислава Лема, в том числе публицистические, переполнены смыслами, нашпигованы концепциями, идеями и парадоксами как рождественский гусь яблоками. По большому счету любой его текст заслуживает развернутой аналитической статьи — не только рассказы, но и каждое интервью, каждая юмореска, каждое предисловие или рецензия.
Существует ироническое определение: «критик — тот, кто рассказывает автору, как написал бы его роман... если бы умел писать». Думаю, даже самый прожженный скептик не усомнится, что уж что-что, а писать-то Лем умел. Однако все его рецензии, вошедшие в эту книгу, строятся по именно принципу «как бы я написал этот роман» (если исходная посылка захватила рецензента, как в случае с «Левой рукой тьмы» Ле Гуин) или «почему я ни за что не стал бы этого делать» (рецензия на «Время перемен» Роберта Сильверберга). Порой эрудиция подводит автора: «Первые детективные романы появились в девяностые годы девятнадцатого века», — пишет он в эссе «О детективном романе». Неверно: «Женщина в белом» Уилки Коллинза написана в 1860-м, «Лунный камень» — в 1868-м, а «Тайна Эдвина Друда» Диккенса начала публиковаться в 1870 году. Но даже исходя из заведомо ложных предпосылок Лем делает крайне любопытные, точные и парадоксальные выводы. По большому счету, чужой текст важен для него лишь постольку, поскольку дает повод для собственного высказывания — даже если речь идет о послесловии к таким важным произведениям, как «Убик» Филипа Дика или «Пикник на обочине» братьев Стругацких.
Особые отношения сложились у классика с футурологией. С одной стороны, он страшно гордится своими многочисленными сбывшимися прогнозами и ни на секунду не дает забыть читателям, что именно он, Лем, придумал фантоматику («виртуальную реальность»), предсказал ряд социальных конфликтов, связанных с внедрением нанотехнологий, биотехнологий, IT-технологий и т.д. С другой стороны, его дико бесит ненадежность прогностических инструментов — и самодовольство профессиональных футурологов вроде Фрэнсиса Фукуямы, систематически попадающих пальцем в небо, но не спешащих признать свои ошибки. Станислав Лем, впрочем, тоже не без греха. Порой его прогнозы сбываются с пугающей точностью вплоть до мелочей: к примеру, еще в 1981 году в эссе «Тобина» он с высокой точностью предсказал неизбежность появления таких средств релаксации, как кровавый автомобильный симулятор «Carmageddon» — а заодно описал весь клубок этических и юридических проблем, связанных с этим жанром компьютерных игр. В то же время в рассказе «Последнее путешествие Ийона Тихого» (написан в 1996-м — через 12 лет после «Нейроманта» Гибсона и за три года до «Матрицы» Вачовски) классик рассуждает о будущем интернет-преступности с трогательной наивностью, заставляющей вспомнить советскую фантастику «ближнего прицела», все эти «самонадевающиеся ботинки», высмеянные еще Стругацкими в повести «Понедельник начинается в субботу». Не будем забывать однако, что Станислав Лем не претендует на роль библейского пророка: его работа задавать вопросы и предлагать версии, а не давать универсальные ответы. Ну а то, что угадывает он чаще иных профессионалов, сделавших прогностику делом всей своей жизни... Железная логика и развитая интуиция, помноженные на чудовищную эрудицию — страшная сила, ребята.
Лоскутность, неоднородность материала мешает сравнить «Черное и белое» с главными книгами Лема, изданными на русском — «Солярисом», «Непобедимым», «Философией случая» и т.д. И все же сборник заслуживает самого пристального внимания — хотя бы потому, что дает обильную пищу для ума и до некоторой степени обнажает творческий метод и интеллектуальную стратегию великого мыслителя. Нашим научным фантастам, молодым и не очень, есть чему поучиться.
облако тэгов
